РОССИЯ : Чечня после гибели Ахмада Кадырова

Подписаться
Президент Ахмад Кадыров был тем чеченцем, с именем которого связывались все наиболее крупные политические успехи Москвы в урегулировании чеченского конфликта, который терзает Россию уже более десяти лет. Как гибель президента Чечни повлияет на процесс политического урегулирования в этой северокавказской республике на юге России, где вооруженный сепаратизм, объединившийся с международным терроризмом, периодически бросает вызов Москве?

Президент Ахмад Кадыров был тем чеченцем, с именем которого связывались все наиболее крупные политические успехи Москвы в урегулировании чеченского конфликта, который терзает Россию уже более десяти лет. Как гибель президента Чечни повлияет на процесс политического урегулирования в этой северокавказской республике на юге России, где вооруженный сепаратизм, объединившийся с международным терроризмом, периодически бросает вызов Москве?

От Кадырова в наследство его республике осталось не так уж мало. Именно благодаря участию и огромному авторитету Кадырова среди соплеменников новая чеченская Конституция, в которой Чечня признана составной частью Российской Федерации, была одобрена на референдуме в марте 2003 года подавляющим большинством чеченцев. Именно Кадыров «пробил» в Кремле амнистию для чеченских боевиков, и именно он склонил несколько сотен повстанцев воспользоваться этой амнистией и вернуться к мирной жизни, предотвратив таким образом продолжение бессмысленного кровопролития весной 2003 года.

Именно Кадыров сумел объединить разбитое на кланы и находящееся в состоянии вялотекущей войны с самим собой чеченское общество, в результате чего в октябре прошлого года он был избран президентом Чечни, получив более 80 процентов голосов. Это – только главные достижения Кадырова, которые Москва с полным правом могла бы назвать и собственным успехом. Были и другие, такие, например, как возвращение на родину сотен тысяч чеченских беженцев, восстановленные школы, работающие больницы.

Оппоненты и недруги Кадырова часто напоминают о том, что он добивался своего хитростью, а подчас и грубой силой, шантажируя чеченцев русскими штыками и одновременно пугая Кремль новой дестабилизацией, если тот откажет ему в поддержке.

Сейчас все это уже не важно. Кадырова нет, и с его уходом политическая конструкция, державшаяся на этой фигуре и создававшая в республике видимость пусть и относительного, но все же спокойствия, подвергнется серьезным испытаниям.

Но важно то, что эта конструкция уже есть.

Ближайшим политическим шагом Кадырова, если бы он прожил дольше, стало бы заключение с Москвой договора о распределении полномочий. Этот документ, о которым мечтали годами, а готовили несколько месяцев, планировался к подписанию вскоре после президентской инаугурации Владимира Путина. Проект договора предполагал значительную финансовую и хозяйственную самостоятельность Чечни.

Контроль над использованием местных природных ресурсов должен был перейти в руки Грозного, и чеченцы получили бы такую степень свободы, какой не пользуется ни одна из двух десятков республик в составе России. Фактически это был бы почти полный хозяйственный суверенитет без суверенитета политического – компромиссная формула, устраивающая разумные головы и в Москве, и в Грозном.

Кадыров стремился к этой цели, когда он, бывший полевой командир, покинул стан сепаратистов и перешел к федералам. Он, без сомнения, думал об этом, когда агитировал голосовать за пророссийскую конституцию Чечни и когда баллотировался на пост президента.

Теперь обо всех этих планах чеченцам на какое­то время придется забыть. Для продолжения политического диалога с Москвой им предстоит в очередной раз заняться политическим устройством, а на это может уйти довольно много времени.

Недостатка в кандидатах на пост президента Чечни сегодня нет. Одним из основных называют младшего сына Ахмада Кадырова, только что назначенного первым вице­премьером чеченского правительства Рамзана Кадырова. Он руководил охраной отца, был самым приближенным к нему человеком, а сразу после его гибели был принят президентом России Владимиром Путиным, в чем некоторые наблюдатели усмотрели намек на возможное преемничество.

Но Рамзану еще нет тридцати, а чеченская Конституция не разрешает столь молодым людям претендовать на президентский пост. Что остается? С учетом чрезвычайных обстоятельств исправить Конституцию? Или, если чеченцы сочтут это неподходящим, вспомнить о том, что кроме Рамзана Кадырова есть и другие кандидаты?

Однако в политических кругах Москвы рассматривают и иные варианты развития событий. Возможно, что с выборами президента чеченцам вообще не следует торопиться. Дело в том, что почти все люди, исполнявшие по праву или без президентские полномочия в Чечне, кончили так же, как Кадыров.

Первый президент Чечни Джохар Дудаев был убит российским снарядом еще в «первую» чеченскую войну, сменившего его вице­президента Зелимхана Яндарбиева, ставшего затем главным финансистом террора, недавно взорвали в Катаре, а еще один бывший президент Чечни Аслан Масхадов сегодня скрывается от российского спецназа с остатками сторонников в чеченских горах. Вражда, террористические покушения – в общем, насилие в разных формах злым роком преследует прошлых и настоящих чеченских президентов, независимо от того, чью сторону они занимают в бесконечно тянущемся конфликте.

Никто не поручится за то, что и будущий президент Чечни, если он будет избран в ближайшее время, не закончит свои дни так же, как большинство его предшественников. А если вдобавок этот человек будет менее авторитетен, чем Ахмад Кадыров, такую судьбу ему можно предсказать почти наверняка.

Для развития процесса политического урегулирования в Чечне такая нестабильность вряд ли даст что­то положительное, а поэтому не только чеченцам, но даже и Москве, вероятно, не стоит форсировать организацию президентских выборов в Чечне. Сегодня, после Кадырова, гражданское управление республикой вполне уже можно осуществлять на коллегиальной основе, используя представительные механизмы - например, с помощью Государственного Совета, куда вошли бы представители всех населенных пунктов Чечни.

Проверка на прочность наследства Ахмада Кадырова будет заключаться не в том, станет ли его преемником на посту президента собственный сын или же, напротив, представитель другого чеченского клана, а в том, будет ли продолжена кадыровская политика по формированию свободной чеченской государственности в составе России и без силового столкновения с Москвой. 

Для Москвы этот вопрос сегодня тоже самый главный. –0-

Лента новостей
0