Иной раз кажется, что лунно-марсианские устремления в мировой космонавтике способны затмить все прочие проблемы исследования Вселенной, среди которых на первом месте судьба Международной космической станции (МКС). Причем судьба эта, зависящая в последние два года исключительно от стараний России, похоже, по-настоящему волнует больше россиян, чем остальных партнеров по программе орбитального комплекса.
К Луне же сегодня устремились все, имеющие отношение к космической деятельности. Индия объявила о смелых планах орбитальных исследований спутника Земли. Китай обладает стройной лунной программой, и скоро открывает в Шанхае космический центр для подготовки первой пилотируемой экспедиции.
О США и говорить нечего. Весь прошлый год прошел в НАСА под знаком структурных реформ главного космического ведомства страны, которое теперь призвано руководить президентской программой межпланетных полетов. Правда, справедливости ради, отметим, что и про необходимость возобновить полеты "Спейс Шаттлов" – главного виновника застоя и драматического урезания программы МКС - не забыли.
Как утверждают, корабль модернизирован и готов отправится на станцию в мае-июне. Об этом со всей ответственностью заявил уходящий в отставку с поста директора космического агентства Соединенных Штатов Шон О’Киф на недавней монреальской встрече представителей государств-партнеров по МКС. Встречу эту, между прочим, посвятили одному-единственному вопросу: как реанимировать программу станции, развить ее и, в принципе, довести до конца – достроить и нормально вести там научные исследования.
Итак, в целом все хорошо. На итоговой пресс-конференции в Монреале директор НАСА выразил благодарность российским партнерам за «большие усилия» (great effort) по поддержанию в рабочем состоянии орбитального комплекса после катастрофы 1 февраля 2003 г. орбитального корабля "Колумбия".
В свою очередь, руководитель Роскосмоса Анатолий Перминов сказал, что удалось выработать «единое мнение о том, как мы будем работать по развитию конфигурации МКС в 2005 году. Мы назначили исполнителей, которые выработают планы на 2006-2010 годы. Но это зависит, прежде всего, от возобновления полетов шаттлов». Которые «позволят нам разрулить перспективную пилотируемую программу МКС», - подытожил, не оставив никому никаких сомнений, Перминов.
Все хорошо, но…
Во-первых, планируя возобновление эксплуатации челноков, американцы уже сейчас ограничили число полетов своих кораблей к станции.
Теперь считается, что для полного завершения строительства в конце десятилетия потребуется всего 28 запусков. И это притом, что сейчас на мысе Канаверал скопились тонны и тонны оборудования различных стран, предназначенного для отправки на МКС. Кроме того, сегодняшняя стратегия развития комплекса предполагает увеличить численность экипажа с двух до шести человек. А это, само собой, новые старты. И не всегда запланированные, в частности, если речь идет об организации срочной экспедиции спасения.
Тем не менее американская сторона не скрывает, что в целях безопасности хочет максимально сократить число запусков многоразовых кораблей. По мнению директора НАСА, наилучший способ минимизировать риск – это свести к минимуму количество полетов. По его словам, такой подход в наибольшей степени отвечает интересам партнеров по проекту МКС. Логика, если таковая тут вообще присутствует - интересная, но сомнительная.
А во-вторых, есть просочившиеся в прессу факты пикировки американской стороны с российскими коллегами по поводу формулировок текста итогового заявления, прозвучавшей на уже упомянутой мажорной пресс-конференции в Монреале.
Ситуацию отчасти прояснил официальный представитель Роскосмоса Вячеслав Давиденко, который подчеркнул, что в ходе предварительной встречи заместителей руководителей Роскосмоса и НАСА Николая Моисеева и Фреда Грегори с российской стороны указали на недопустимость двусмысленных формулировок в проекте итогового документа встречи. Речь как раз и шла о трактовках, предложенных американской стороной и допускающих потенциальную возможность одностороннего выхода США из программы МКС.
Конечно, маловероятно, что американцы пойдут на такой шаг. Уж больно значительными и невыгодными для них могут оказаться последствия. Другое дело - мягко спустить программу на тормозах, имитируя высокую активность и приверженность начальным планам.
О том, что оптимистичный конец монреальского космического саммита, мягко говоря, не совсем отвечает внутреннему состоянию определенных участников проекта, красноречиво свидетельствуют высказывания людей, весьма близких к высшим американским научным и политическим сферам - академика Российской Академии наук, профессора Мэрилендского университета Роальда Сагдеева и председателя попечительского совета вашингтонского института Эйзенхауэра Сьюзан Эйзенхауэр, презентовавших в Москве в конце января книгу «Партнерство в космосе» об итогах десятилетнего российско-американского сотрудничества в этой сфере.
«Сегодня есть неопределенность в отношении судьбы МКС», - отметил Сагдеев. По его словам, это связано с тем, что в американском обществе есть силы, которые считают недостаточно эффективными космические исследования с помощью МКС. «После трагедии шаттла в США начался второй тур дискуссии, вплоть до радикальных предложений заморозить участие США в этом проекте, - сказал Сагдеев.
С ним согласна и внучка 34-го американского президента, добавив также, что предложенная президентом Бушем лунно-марсианская программа несколько переориентировала политику НАСА в отношении станции. «Теперь МКС, - развил мысль академик Сагдеев, - рассматривается американским руководством как полигон для будущего строительства лунных баз и пилотируемого полета на Марс».
Трудно усомниться в компетентности Сагдеева и мисс Эйзенхауэр. Но тогда все услышанное остается на совести тех, о ком они говорили. А судьба орбитального комплекса, как и прежде, в других руках. –0-
